Хотя Жак Оффенбах никогда не был в России, он еще при жизни стал одной из самых популярных персон российского театра. Можно даже сказать, что его российская слава приобрела во многом литературный характер, переступив границы газетных рецензий и поселившись на страницах рассказов и романов. Его сочинения сделались поистине важнейшей деталью портрета русской повседневности 2-й половины XIX века. Это не означает, что все, писавшие о них, поголовно были влюблены в его творчество. Для многих, напротив, оно стало символом той самой «пошлости», в которой все чаще обвинялась российская жизнь интеллигенцией. Возможно, Оффенбаха не любили еще и за то, что слава его была безгранична, а талант неоспорим. Смущали лишь цели, на которые он был, по мнению суровой критики, бесплодно растрачен.

Все эти доводы припомнили ему, когда историческая декорация сменилась, и началась советская эпоха. Вот здесь-то и совершился настоящий общественный суд над Оффенбахом. Весы склонялись то на сторону этого обличителя буржуазных нравов, то в пользу его обвинителей, расслышавших в его творчестве и социальный цинизм, и мистические ноты. В результате Оффенбаха постигла «глухая слава», и это положение вещей оказалось довольно длительным. Ничто не вечно под луной: российский театр новой эпохи медленно, но верно продолжает возвращать зрителеям сочинения непревзойденного французского мастера.

О перипетиях всей этой поучительной истории 1-го июня расскажет доктор искусствоведения ведущий научный сотрудник Государственного института искусствознания Марина Раку